Стилевое своеобразие литератур хантыйской и мансийской (лат. stilus — остроконечная палочка для письма, манера письма). Признано, что «большой стиль — есть стиль прежде всего самого видения мира и затем уже обработки материала» (М. М. Бахтин). Зародившись в рамках советской культуры, младописьменные мансийской и хантыйской литературы должны были соответствовать её эстетическим стандартам: «социалистические по содержанию, национальные по форме», т.е. на уровне «обработки материала» национальное поощрялось, на уровне «видения мира» — нет. В творческом процессе эти реалии неразрывны, таковыми они и оставались в «высокой литературе».
Постепенно (от 1950-х к 1990-м) формировался «большой стиль» литератур коренных малочисленных народностей Севера Западной Сибири. Этот процесс шёл параллельно в словесности и живописи. Его конструктивной чертой является свободный синтез различных начал. Масштабная (чаще плоскостная) панорама уживается с придвинутостью к читателю знакового предмета (детали). Предмет как часть не нуждается в особой мотивации изображения или иерархическом обосновании, ведь он и не мыслится вне связи с целым. Вот почему эта связь не требует видимой рефлексии и не фиксируется словесной логикой, а «автор выступает как выразитель объективно существующей вне его эмоциональности» (Д. С. Лихачёв). Сочетание общего и крупного планов, нескрываемая эмоциональность тона, несмешанность видов пафоса, т.е. последовательность в проведении одного из них в качестве организующего художественное целое — параметры стилевой общности разных мастеров слова манси и ханты.
В творчестве писателей старшего (М. Вагатова, М. Вахрушева, А. Конькова, Г. Лазарев) и среднего (В. Волдин, Р. Ругин, П. Салтыков) поколений (у среднего — лишь отчасти) этот «большой стиль» только формируется. В их произведениях ещё нет ощущения словесной свободы, логика зримо контролирует границы образа и эстетическую эмоцию, зачастую обнажает приём. У художников, примыкающих к среднему поколению (А. Тарханов, Ю. Шесталов, М. Шульгин), и особенно у мастеров младшего поколения (Е. Айпин, Т. Молданова и др.), свобода синтеза органичнее и содержательнее. Элементная база стиля координируется его конструктивным принципом. Ментальные особенности коренных малочисленных народностей Севера Западной Сибири обрели в «большом стиле» свой словесный аналог. Вместе с тем в его рамках можно говорить о наличии индивидуальных стилей (например, Е. Айпина и Ю. Шесталова), что также свидетельствует о зрелости хантыйской и мансийской литератур.
Лит.: Михайловская Н. Г. Стиль русскоязычной литературы Севера и Дальнего Востока. — М., 1984; Фёдорова Н. Н. Эволюция изобразительного стиля художников Обского Севера: ханты, манси, ненцы (1930—1990-е гг). // Космос Севера. Вып. 1. — Тюмень, 1996.
С. А. Комаров, О. К. Лагунова.
|
